Важные вопросы

Очередь тянулась к камню Сивиллы.
На камне сидела Пифия и, одурев от съеденного лаврового листа, вещала Правду всем желающим.
Желающих было много. То есть, как много... Очень много. Даже если кинуть клич:
- А ну-к греки! Кто следующий царя Агиса пинать за соглашательство в имени? – и то меньше народу бы собралось.

Потому как пинать – это развлечение. А предопределенность судьбы – тяжкое проклятие. А тяжело проклятыми в то время хотели быть многие. Кто хотел узнать сколько будут стоить оливы через 10 лет и стоит ли ждать падения цен или купить сейчас и наесться от пуза. Кто-то из городских, не отличающий кукушки от тонкорунной овцы, хотел узнать - сколько лет ему осталось жить. 90-летний старец щел к Пифии с риторическим вопросом «Изменяет ли мне моя 24-летняя жена?».

Идиллия царила у горы Парнас..

- И будет вам диаметральное периодическое диссонирование толкования учения Гегеля-Фейербаха с привычным укладом мелкобуржуазного быта поствизантийского купечества! Ыыы! Предвижу электролиз! – невнятно пророчествовала Пифия.
- Дельфийский оракул предвещает вам здоровье и душевный покой! – переводили толкователи. – Положите дары на комод и идите! Вы проживете до самой смерти. Так сказала Пифия!

- Учение Томаса Мора – утопия чистой воды! – Пифия пахла безумием и лавровым листом. – Религиозноэтнические утописты! Эразмионисты! Нет утописта кроме Мора и Кампанелла подпевала его! Миротомазанный Кампанелла!
- У вас утонет кто-то из близких. А вся скотина помрет от мора! – переводили сочувственно толкователи. – Дары - в дароносицу. Комки – в комод. Деньги – грязь и суть изобретение от Лукавого! Брось деньги на дорогу и пойдем с нами...

- Рано! – перебила их Пифия. – Первична материя! Сознание вторично!
- Снимайте одежду. Живо!! – шептали толкователи молодой и красивой женщине. – Теряйте сознание! Оракул!

Антониох чувствовал как вспотели его сандалии и лихорадочно перебирал вопросы, которые поручила ему задать его деревня:
- В чем суть? – вопрос от почтенного гражданина села, мутного, философичного дурака в благородных сединах, имени которого не помнил никто.
- Выживет ли Древнегреческая демократия или падет под ударами судьбы самый справедливый порядок? – аккуратно записал на чем придется свой вопрос заполошный Демагогий.
- Опрокинется ли небосвод от сильнейшего ветра, если вдруг напьется атлант? – что-то странное спросил сельский пастух Аграрий.
- Не слушай их! Не слушай! – наказывала жена. – Пусть свои глупости сами идут спрашивать. Сначала для себя вопрос. Самый важный! Пусть ответит! Спроси у оракула – куда надо отвезти детей, чтоб они выросли счастливыми?

- Какой? Какой вопрос? – мучался Антиох. – Про детей? Или про демократию важнее? А про небо? Или про детей и пусть сельчан Зевс вразумит? Или спросить почем будут кони? Или про детей?...
Антиох переминался с ноги на ногу и яростно грыз палец. Дети? Или Кони? Или Небосвод? Ну? Дети! Или не дети все таки? А?...

- ...и по краю кровати – неоночкой подсветить! Будет модерново и фэншуй! – закончила Пифия пророчествовать мужчине, который в очереди был до Антиоха с вопросом «Спина моя болит от груза лет или все-таки потому что мечом рубанули недавно?».
- У вас все будет хорошо! Мажьте спину целебной грязью и вы излечитесь в ближайшее десятилетие. – перевели толкователи и неодобрительно посмотрели на Антиоха. – Следующий!

- Я... Эммм. У меня... – в голове Антиоха шла битва вопросов. – Как вы думаете?...
- Вопрос!!! Вопрос!! – закричала Пифия и кинула в пасть пакет лаврового листа. – попускает меня! Вопрооос!
- Есть! Есть у меня вопрос! – испугался Антиох что его выгонят. – Есть! Сейчас!
- Вопроооооосс!! – закричала Пифия.
- Как вы думаете, Дамблдор – гей?! – выпалил Антиох неожиданно для себя.
Пифия подавилась лавровым листом, долго кашляла и вдруг произнесла задумчиво:
- А вот хрен его знает.... А тебе зачем?
- Незачем! В башке что-то щелкнуло и вырвалось. У меня другие вопросы были.. – заплакал Антиох. – Про детей...
- Ну спроси! – великодушно сказала Пифия и как-то даже осмысленно посмотрела на Антиоха.
- Кто такой Дамблдор? Что такое гей? – защелкало трещоткой в голове и на лице у Антиоха. – И почему, блин, меня это интересует, а не мои дети?! А?!
- Лаврушка, мужик! Это все лаврушка. – понимающе засмеялась Пифия. – Она тут необычная растет...