Искусствоведы любят рассуждать: Флоренция предпочитала линии, а вот Венеция — исключительно краски. Поэтому, дескать, только в Венеции и мог сформироваться лучший в мире колорист Тициан. Но наши истории — совсем не об этом. Мы расскажем вам о Венеции в других ракурсах: о её политике и проститутках, о такси и газетах, о пище и эпидемиях, а также о том, как всё это определило биографию Тициана (и отчасти его современников — от да Винчи до Вазари).
Тициан. Автопортрет. 1550−1562. Берлинская картинная галерея
Джентиле Беллини. Чудо св. Креста у моста Сан-Лоренцо в Венеции. 1500
Темпера, Холст
Венеция в эпоху Тициана была не просто городом, а небольшим государством и сильнейшей морской державой. Ведь художник жил в XVI веке, когда Италия еще не была единым государством и только стояла на пороге национального объединения. Будущая Италия составилась из отдельных городов-коммун. И Венеция, гордо называвшая себя Республикой Святого Марка, была из них самой амбициозной.
Венецию ненавидели сменяющиеся римские Папы. Она не смущаясь захватывала области, издревле принадлежащие святому престолу: Равенну, Римини, Фаенцу. Падуя, Виченца и Верона платили Венеции дань. В апреле 1509 года Папа Юлий II наложил на Венецию за её захватническую политику интердикт — запрет любых церковных действий на её территории. Оказывается, и так бывает: целый город можно отлучить от церкви.
Вторым злейшим врагом Венеции во времена молодости Тициана был германский правитель Максимилиан, порывавшийся объединиться с испанскими Габсбургами и завоевать итальянские земли. Ну, а самый крутой замес случился, когда Максимилиан вознамерился встретиться с римским Папой, пообещавшим короновать его как императора. Одна загвоздка: чтобы добраться до Рима, воинственному германцу надо было пересечь Венецию. И Венеция ему это законодательно запретила! Конечно, рассвирепевший Максимилиан прошёлся тогда по ней «огнём и мечом», но сам факт запрета впечатляет.
Вот в такой город — дерзкий, наглый, самоуверенный — приезжает из провинциального Кадора юный Тициан, чтобы остаться там навсегда и составить мировую славу и себе, и Венеции.
Тициан Вечеллио. Ассунта: Вознесение Девы Марии
1518, 690×360 см. Масло, Дерево
Матушка Тициана Лючия Вечеллио не хотела отпускать его в Венецию. Но это будет потом, когда Тициан станет приезжать «на побывку» и рассказывать, какие у них там, в Венеции, нравы, карнавалы и факельные шествия. А вначале именно из-за матери Тициана и отправили учиться в город на воде. Подростком он однажды нарисовал на беленой стене дома Деву Марию. Вернувшаяся с воскресной мессы Лючия разрыдалась: пресвятая Дева была, как две капли воды, похожа на неё.
Отец Тициана тогда постановил: пусть едет в Венецию и учится рисовать. Но мать так сокрушалась, что за компанию с Тицианом отправили и его брата Франческо: вдвоём всё-таки не так страшно, да и повеселее будет. Так братья Вечеллио стали учениками мозаичиста. Мозаики у венецианцев были популярны, а вот фресок почти никто не писал. Фрески в разъедающе-влажном воздухе Венеции, содержащем солёную морскую взвесь, просто не выживали — разрушались ещё при жизни своих создателей.
Каждый раз после каникул, проведённых дома в Кадоре, Тициан и Франческо возвращались в Венецию, навьюченные, как верблюды. Чем же? Биограф сладострастно перечисляет: «сырокопчёными окороками, колбасами, головками острого овечьего сыра, бутылями оливкового масла и бурдюками с добрым домашним вином…» Уж о чем о чем, а о пище донна Лючия Вечеллио заботилась крепко. А как иначе, если в этой самой Венеции едят — мама миа, противно даже подумать! — морских гадов и эти ужасные макароны, завезённые из Китая Марко Поло.
Тициан Вечеллио. Богоматерь скорбящаяТициан Вечеллио. Скорбящая Богоматерь (Мадонна Долороса с разведенными руками)
Тициан. Богоматерь скорбящая, 1550, Лувр
68×61 см
Тициан. Богоматерь скорбящая, 1554, Прадо
68×53 см
Бичом Венеции была чума, но Тициан, вопреки устоявшемуся заблуждению, умер не от этого. Да, смерть Тициана пришлась на год жесточайшей эпидемии, но версия о том, что и он стал жертвой чумы, вызывает сомнения. Дело в том, что Тициан был погребён не на чумном кладбище, а в венецианском соборе Санта-Мария Глориоза деи Фрари. От чумы скончался другой Вечеллио — Орацио, сын Тициана, тоже художник. А сам Тициан, будучи весьма преклонных годов, тихо умер в своей мастерской, согласно преданию, с картиной в руках.
Но чума и вправду сыграла в жизни Тициана роковую роль. Когда Тициан только пытался покорить Венецию, там гремело другое имя — Джорджоне. Венецианцы готовы были носить на руках этого легкомысленного и гениального художника с необыкновенно лиричной манерой письма. Он был безумно популярен у местных интеллектуалов и коллекционеров, но умер от чумы довольно молодым. Тициан чудом успел оказаться у дома Джорджоне, когда рядом уже пылали костры: в них сжигали зачумлённые вещи покойника. Рискуя жизнью, Тициан спас от огня несколько картин Джорджоне, включая знаменитую «Спящую Венеру». А потом поклонники Джорджоне обратились к Тициану с просьбой дописать некоторые картины, которые не успел закончить их кумир. И хотя Тициан сделал всё на совесть и не претендовал на авторство дописанных работ, ему потом очень долго пришлось доказывать авторство уже собственных картин: злые языки нашёптывали, что их написал Джорджоне, а Тициан пытается присвоить себе чужую славу.
Интересно, что до испепеляющей чумы 1510 года, знаменитые венецианские гондолы были яркими и разноцветными. Но им пришлось перевозить жуткую ношу. Тысячи и тысячи трупов плыли по Большому каналу на острова Сан-Ладзаро и Лидо, где были чумные кладбища. Городская легенда гласит, что именно тогда власти Республики Святого Марка в память об умерших постановили оставлять гондолы просто покрашенными черным лаком.
Джорджоне. Спящая Венера. 1510
Масло, Холст
Тициан Вечеллио. Венера Урбинская
1538, 119×165 см
В Венеции в середине XVI века было 11 тысяч легализованных проституток, и Тициан не брезговал их услугами. В первую очередь, речь, конечно, идёт о позировании. Но и об удовольствии — тоже. Тициан был от природы силён, крепок и наделён несокрушимым здоровьем. К тому же довольно долго (даже прижив двоих сыновей) официально оставался холостяком. Вполне природно, что он прибегал к услугам жриц любви, а они платили степенному и доброму Тициану пылкой привязанностью.
11 тысяч проституток — целый социальный класс! Они исправно пополняли венецианскую казну своими налогами. В богатой Венеции уже в XVI веке была высокоразвитая полиграфия и раз в году для удобства граждан печатался каталог жриц любви — с именами, адресами и ценами, которые различались в зависимости от удалённости от центра города. Ограничений для куртизанок было немного: например, им предписывалось выходить из дома исключительно в жёлтой шали, чтобы клиенты, не доведи господь, не перепутали их с благочестивыми женщинами.
Личные предпочтения Тициана не были секретом. Будучи и сам могуч и статен, он всегда любил крупных женщин. О-о-очень крупных, широкоплечих, мощных — куда там Рубенсу! Вот как биограф, прибегая к извиняющимся аналогиям и экивокам, пишет о вкусах Тициана — не то художественных, не то интимных: «Художник не любил предрассветную дымку, начало дня и хрупкость юных дев. Ему больше по душе начало осени, часы перед закатом, и он отдаёт предпочтение полнокровной и уже познавшей прелести жизни натуре».
Тициан Вечеллио. Портрет женщины
1512, 119.4×96.5 см
Тициан Вечеллио. Флора. 1517, Уффици
79×63 см
Антонис ван Дейк. Тициан и его возлюбленная
1630-е , 30×23.2 см
Довольно долго, с лёгкой руки критика Джона Рескина, принято было считать, что на этой картине Карпаччо изображены две венецианских проститутки в ожидании клиента. На это, якобы, указывали и их откровеннейшие декольте, и стоящие у балюстрады цокколи — шлепанцы на высокой платформе, любимая обувь венецианских дам полусвета, и выжидательные взгляды и позы, и записка, прижатая лапой собаки. Павел Муратов, автор знаменитых «Образов Италии», даже полагал, что на террасе куртизанки сушат волосы после покраски их в моднейший в Венеции колорит — рыжевато-золотой. Правда, после того, как во 2-й половине ХХ вка была найдена недостающая верхняя часть доски (благодаря ей, в частности, становится понятно, что цветок в вазоне — это белая лилия, символ непорочности), дамы были «реабилитированы» и теперь считаются просто знатными венецианками, ожидающими мужей с охоты.
Витторе Карпаччо. Куртизанки (Две венецианки)
1510, 94.5×63.5 см
Врагом Венеции № 3 (после Папы и германского императора) были турки. Но какое отношение, спросит читатель, этот факт имел к художественной жизни? Да самое непосредственное! Современник Тициана Леонардо да Винчи бывал в Венеции. Именно в городе на воде его посетила гениальная идея создания подводной лодки. Леонардо считал, что только так у Венеции появится реальный шанс отбиться от турецкого флота.
В течение трёхсот лет Венеция умудрялась с турками одновременно и воевать, и торговать. Учитель Тициана Джентиле Беллини (старший брат Джованни, позже Тициан перейдет учиться к нему) жил при турецком дворе, помогая своим искусством наводить мосты между враждующими субъектами — огромной Османской империей и маленькой, но гордой Республикой Святого Марка. Профильный портрет султана Мехмеда II Завоевателя работы Беллини, по словам современного писателя и лауреата Нобелевской премии Орхана Памука, и до наших дней в Турции является культовым — примерно как портрет Че Гевары на Кубе.
Когда Джентиле осмелился преподнёсти Мехмеду II в дар полотно с отрубленной головой Иоанна Крестителя, султан заметил, что жилы, торчащие из головы, написаны неправильно. Джентиле попробовал возразить. Мехмед немедленно выхватил саблю, отсёк голову стоящему рядом слуге и принялся объяснять тонкости анатомии на живом (точнее, уже не живом) примере.
В пору расцвета таланта Тициана османами правил уже другой султан — Сулейман I Великолепный. Тем, кто смотрел турецкий сериал «Великолепный век», не нужно объяснять, кто он был такой. В 1521-м году Сулейман подписал мир с Республикой Святого Марка. Не слишком ясно, бывал ли при дворе султана Тициан, но, например, его портрет Лауры Дианты (любовницы герцога Альфонсо д`Эсте, занявшей место его законной жены Лукреции Борджиа) из-за чалмы на её голове одно время ошибочно считался портретом жены султана. И, к сожалению, до сих пор достоверно не известно, изображена ли на двух приведённых ниже портретах жена Сулеймана Хюррем или его дочь Камерия (Михримах), а также принадлежат ли они самому Тициану, которому приписываются, или живописцам его мастерской.
Камерия, дочь султана Сулеймана (?). Холст, масло. 1555. Местонахождение неизвестно.
La Sultana Rossa (Рыжеволосая Султана). Ок. 1550. Музей Ринглинга. Сарасота, США
Тициан Вечеллио. Портрет Лауры Дианти
1523, 118×93 см. Масло, Холст
Венеция эпохи Тициана — родина такси и газет. И это совсем не преувеличение и шапкозакидательство из разряда «родина слонов и футбола», а чистая историческая правда.
Венеция славилась свободой слова и фельетонами антифеодальной направленности. Так что вполне закономерно, что именно там начали выпускать бойкий печатный листок под названием «Гадзеттино», от которого произошло слово газета. А название первому медиа Венеции дала мелкая монетка с изображением сороки (по-итальянски — gazza) — как раз столько тогда стоила газета.
В начале XVI века Джованни Таксис, предприниматель из Бергамо, открыл в Венеции, у самого моста Риальто, почтово-транспортную контору. Экипажи Таксиса могли отвезти хоть в Верону, хоть в Падую, и очень скоро он стал в своей сфере монополистом. Есть версия, что и название «такси» происходит от его имени. Так это или нет, но Тициан с удовольствием пользовался услугами вновь изобретённого сервиса, заказывая дилижансы в конторе Таксиса. Особо приятно было, что в холодное время года в некоторых из них предусматривался подогрев. Единственное, что расстраивало, — дилижансы Таксиса не хотели везти на родину Тициана в Кадор: это была труднопроходимая гористая местность, пересечённая реками, и к тому же — в сравнении с Венецией — жуткая глушь.
Тициан Вечеллио. Портрет молодого человека с перчатками. Лувр
1520, 100×89 см
Тициан Вечеллио. Портрет благородного венецианца. Национальная галерея искусств, Вашингтон
1507, 76×64 см
Чтобы занять в Венеции выгодную административную позицию, Тициан пытался «подсидеть» Джованни Беллини. Была такая традиционная для города должность — соляной посредник. Тогда считалось, что в минералах (неважно, пигменты это для красок или соль для употребления в пищу) лучше всего разбираются именно художники. По правде сказать, ко времени Тициана функция посредника была чисто номинальной. Зато она автоматически давала множество преимуществ: должность главного художника республики, 100 не облагаемых налогом золотых дукатов ежегодно, двоих помощников и роскошную мастерскую.
Тициан использовал все наработанные связи, чтобы занять это место, хотя соляным посредником уже много лет числился престарелый Джованни Беллини, его учитель. Интриги Тициана сработали. Он получил, что хотел, и сверх этого — недостроенный дворец Франческо Сфорца на Большом канале для устройства мастерской. Там было всё: просторные залы, стеклянный потолок, дающий невероятное нужное для работы освещение и даже личный причал. Однако дряхлый Беллини, узнав о таком нечеловеческом коварстве, враз передумал умирать и через суды восстановил свои утраченные было права.
Только после его смерти раскаявшийся в ослепившей его алчности Тициан всё же станет соляным посредником.
Джованни Антонио Каналь (Каналетто). Приём французского посла во Двореце Дожей в Венеции
1720-е , 181×259.5 см. Масло, Холст
Джорджо Вазари ревновал Тициана к Венеции. Известно, что Вазари, этот неутомимый человек-оркестр и ходячая энциклопедия, не включил Тициана в первое издание своих знаменитых «Жизнеописаний». И это было так нелогично и странно: каких-то третьестепенных авторов Вазари описывает подробно, а такую «глыбу и матерого человечища», как Тициан, — нет. А ведь они даже были лично знакомы, встречались несколько раз. И во второе издание «Жизнеописаний», выпушенное через 15 лет после первого, Вазари всё же, скрепя сердце, главу о Тициане включил.
Но почему же он проигнорировал Тициана в первом? Оказывается, из чисто цеховой ревности. Вазари было важно доказать, что родина великого искусства — это Рим и его любимая Флоренция, а не какая-то там возомнившая о себе Венеция.
Тициан Вечеллио. Аллегория благоразумия
1565, 75.5×68.4 см
Цитаты взяты из книги Александра Махова «Жизнь и творчество Тициана».
Автор Анна Вчерашняя
Источник - Артхив
Тициан и Венеция: что нужно знать о городе на воде, чтобы лучше понимать Тициана
Разместить рекламу на «Италия по-русски»
