Я всяко разно люблю осьминогов. Глядеть, гладить, а особенно есть. К сож-ю для меня и счас-ю для них, в Москве это сделать очень сложно. В Москве осьминоги водятся только в виде замороженных деток. Есть их не только жалко, но и совершенно не вкусно. Осьминогов надо есть там, где они растут. И желательно, чтобы при этом там жили люди, которые тебя понимают.
- Октопус, ну, октопус! - сердилась я, изображая пальцами октопуса. Греки растерянно улыбались и думали, что я люблю Футураму и играю с ними в доктора Зойдберга. Только один, особо догадливый, догадался:
- А! Макарони!
В месторождении Колумба городе-герое Генуе, куда меня занесло на четыре дня, с октопусом могло быть еще сложнее. Не то, чтоб генуэзцы тебя совсем уж не понимают. Просто они лучше знают, что тебе на самом деле надо. Действительно, например, нафига тебе это сырое рыбное карпаччо, когда у нас тут такая отличная соленая рыбка. Пропадает. Нарежем пластами, положим сверху лимон - и куда тому карпаччо. А уж под пиво!.. Пива у нас, правда, нету, но ты же, кажется, потом в Германию? Вот. У них есть.
И вот как-то иду по улице и вижу. ВИЖУ. Встроенная в дом открытая кухонька. На заднем плане рабочая зона и печь, посередине серьезного вида мужики в фартуках, а на переднем - витрина-аквариум. А в ней - Он. Большой. С присосками. И такой свежий, что не плавает только потому что уже вареный. Октопус моей мечты о нем.
- Мы его просто режем, поливаем оливковым маслом и лимоном. Можем перцем посыпать. Вам посыпать? Сколько граммов? Нет, не перца. 200 граммов октопуса это 7 евро. Бон апетито, сеньора.
И сеньора, звеня и подпрыгивая в предвкушении вечера со своим героем, помчалась в свой квартир-хотел Камилло, не забыв по дороге зацепить кусок истекающей нежной плесенью горгонзолы, вязанку рукколы и бутылку самого дорогого в гастрономе местного лигуруйского красного. Самое дорогое вытянуло на 5 евро. Руккола, с учетом вечерней скидки, обошлась в 15 рублей. Горгонзола тоже стоила какую-то фигню. Гастроном оказался дисконтным, и кроме меня там толклись исключительно китайцы, арабы и прочие негры. Но я не расист, особенно в контексте горгонзолы, рукколы и вина. Я - маньяк.
Какой это был вкусный октопус - не передать. Не передать, никогда. Можно только попытаться повторить. И я повторяла. Снова и снова. Все последующие дни в Генуе прошли на строгой диете из октопуса, рукколы и сыра. Сыр - горгонзола, парменджано или грана падано, я очень консервативный маньяк. Поэтому самое дорогое вино магазина для негров
меня напугало. Оно - пенилось. Поскольку я не знала, нормально ли это для лигурийского сухого, то решила не повторять. Мне и так было решительно и абсолютно зашибись.
- Чао, рогацци! Я пришла навестить своего друга октопуса. Как он?
- Он прекрасно, сеньора! На сколько граммов Вы хотите его навестить? Как обычно на 200?
Так рестораны города-героя потеряли клиента. Со стариной октопусом мы посетили дальний пирс с качающимися мачтами яхт, японский сад, заросли пиний у замка Кастелло д'Альберто и массу других прекрасных оупен-эйров. И везде, везде нам было хорошо так, как только может быть хорошо вместе московскому рекламисту и вареному осьминогу.
В последний вечер в Генуе я решила гулять так гулять.
- 300 граммов моего друга октопуса! Я планирую его сегодня вечером в отеле под белое вино, не подскажете ли мне какое-нибудь хорошее здешнее?
На кухне немедленно образовался консилиум из троих поваров и одного посетителя. Рогацци спорили, кричали, размахивали руками и в итоге разродились планом прохода к правильному магазу и списком из трех наименований правильного вина. Поскольку горячие генуэзские парни промеж собой так и не договорились, в качестве особой рекомендации были подчеркнуты все три.
Я купила самое дешевое из списка. Оно стоило шесть евро и было куда как прекрасно. Хотя точно так же, как и напугавшее меня то красное, бурно пенилось. Видимо, генуэзцы умудрились привить местной лозе собственный темперамент.
А в пакете с октопусом вместо обычных пластиковой вилки и салфетки оказалась бумажка. На ней были от руки написанные номер телефона и одно слово:
ROBERTO
Вот так. Осьминога моего сердца звали Роберто. Как-нибудь я соберусь с духом и обязательно позвоню его безутешным родственникам.
- Знаете, каким он парнем был, ваш бамбино Роберто! Мама миа! Спруто уно веро! http://ru-travel.livejournal.com/?skip=30&...
jeytim
