Удивительная всё же вещь — художественный вымысел.
Вот не было никогда в Вероне ни Ромео и Джульетты, ни Эскала и Меркуцио с Парисом, ни семейств Монтекки или Капулетти (фамилию Монтекки придумал русский переводчик, он же назначил Вероне герцога в правители). Зато следов пребывания здесь шекспировских персонажей вам тут предъявят больше, чем осталось от реально живших и правивших тут исторических лиц с громкими фамилиями типа Морозини или Скалигер. Странно вообще, что аэропорт Вероны носит имя Валерия Катулла, а не Валентина с Протеем.
Точно так же не было в Венеции никакого Отелло и никакого Шейлока — а помнят их там много лучше, чем каких-нибудь братьев Дзен или Контарини… подчас литературным персонажам легче получить прописку в условном прошлом, чем действительным людям из того времени. И я даже, кажется, знаю, почему. Персонажи Шекспира нам понятны, близки, трёхмерны. Одними мы восхищаемся, других жалеем, третьих ненавидим. А вот читаешь биографию какого-нибудь реального деятеля из прошлого — 5 страниц, 10 страниц, 100, мемуары, письма, ЖЗЛ — но так и не поймёшь, каким он парнем был. То ли герой и рыцарь, то ли козёл конченный. Факты биографии нанизываются на шампур хронологии, а живого и понятного образа всё равно не выстраивается. Так и не поймёшь: пошёл бы ты с этим Барбароссой в разведку, или срать бы с ним рядом не сел. Об этом, впрочем, ещё у Плутарха/Светония очень доходчиво: вот вам перечень деяний, а что за человек их совершал, и почему — за давностию лет не нам судить. Над Шекспиром же никакая давность лет не властна. Поэтому его герои и злодеи нам как-то ближе исторически достоверных персонажей.
Ромео и Джульетта, которых не было
Разместить рекламу на «Италия по-русски»
